В 1995-1998 годы, распространяя продукты компании Гербалайф, я несколько раз посещал семинары с участием Джима Рона. И в России и за рубежом.
Атланта. США. 1995 г. Д.Рон. Даёт автографы.
Там я несколько раз слышал его сожаление о том. что большая неудача для людей, обучающихся навыкам успеха, - отсутствия материалов и публикаций опыта неудачников. К несчастью, говорил Д. Рон, неудачники не становятся успешными и популярными учителями. Между тем, их опыт очень важен и интересен для многих.
Я не могу сказать, что моя жизнь не удалась, и что я, неудачник. Скорее всего, я как раз сделал в своей жизни головокружительную карьеру. Но если рассматривать мою жизнь в динамике, то спады, были такими же головокружительными, как и подъёмы. Попробую всё рассказать по порядку. Сначала.
Убегая от немцев, моих родителей детьми увезли в эвакуацию в разные Республики из разных городов (большая беда - война и немецкий геноцид евреев). Но они встретились после войны в Пинской типографии. Оба не вернулись в родные места. Большая удача. На свою беду мама была красивой девушкой, но круглой сиротой. Встреча и знакомство с папой привели к тому, что однаждый я в виде сперматозоида попал как завоеватель в мамину яйцеклетку. Для меня это была грандиозная и супер успешная победа, для моего папы и его мамы (моей бабушки) крахом и крушением всех планов. Неудача..
1. Моя судьба и моя жизнь висели на волоске, но опять удача, меня оставили в живых и родители поженились. Удача. Но уже в утробе матери я стал не доверять отцу. Можно сказать бояться его и ненавидеть.Ведь он желал мне смерти.
Потом, вроде всё наладилось. У родителей появилось какое-то жильё. На втором этаже в мансарде комната 9 метров в коммунальной квартире. Все удобства во дворе или на улице. Однако, когда в 5 месяцев папа ушёл в армию на 3 года, маме пришлось идти на работу. А мне в детские ясли. Я часто болел, и во время болезни мама или нанимала няню или отдавала знакомой бабке. Это ещё было терпимо. Хотя я страдал от ужасной экземы и частых приступов удушья, но я знал, что у меня есть мама, которая меня никому на долго не отдаст.
В 1год и 9 месяцев маме дали на работе путёвку в санаторий. Она, как и я, болела экземой. Мне о этом не говорили до 13 лет. Потом нашлись добрые люди (моя тётя и бабушка с папиной стороны). Случилось событие, которое влияло и влияет до сих пор на всю мою жизнь.
2. При живых родителях и многочисленных родственниках мама на 2 месяца помещает меня в Дом малютки. Это Детский Дом для малышей. Говорят, что я плакал непрерывно несколько дней. Потом затих. И угас. Практически тогда, я эмоционально умер. И в этом моя большая УДАЧА. Эмоциональная смерть позволила мне, маленькому ребёнку не умереть от горя физически. Вот такой, компенсаторный психологический механизм. О том, что благодаря этому механизму я тогда выжил: - узнал, уже занявшись глубоким изучением психологии, после 49 лет жизни. Опять спасительная неудача.
Теперь я уже не доверял и собственной маме. Круг замкнулся. Бабушка прокляла маму вместе со мной ещё до моего рождения. Папа желал моей смерти. А теперь и мама бросила меня среди чужих людей. Мне не на кого больше надеяться и положиться в этом враждебном мире.
Дальше жизнь шла как в тумане. Пришёл с армии папа. Я его ещё больше стал бояться и ненавидеть. Подоспела Эдипова фаза. В лет 6 я провалился на речке в прорубь. 3. С 7до 9 лет я опять жил не дома. Теперь в семье маминой старшей сестры. Врачи посоветовали родителям сменить климат. Пинск находился среди Полесских болот. Влажный климат вреден астматикам. Вместо того, чтобы всем переехать, перехали меня. На этот раз как и прежде, проблему всей семьи решили за счёт меня одного. Неудача. Но это обернулось большой удачей. Мне посчастливилось более полутора лет прожить в семье. Где дети, это не самый последний фактор в семье. Отношение к детям было совсем другое. Более человеческое. Семья жила намного беднее нашей. Папа к тому времени стал хорошо зарабатывать.. А дядя Вова. Муж папиной старшей семьи. Хоть и был образованным человеком. Даже в институте до войны учился. Но во время войны получил тяжёлое ранение и был инвалидом войны 2-ой группы. Поэтому работал сторожем и попивал. Однако это не помешало ему вырастить трёх очень успешных детей. И мне немного досталось человеческого тепла и заботы. Единственное что плохо, учиться мне в первом и третьем классе пришлось в деревенской беларусской школе.
Из-за родовой травмы и энцефалопатии у меня на всю жизнь и так осталось, как осложнение диграфия и алекситемия. Плохой почерк и трудность в высказывании своих мыслей - плохоговорение. Так ещё и грамматика всё время подводила. Часто при письме, особенно при волнении, путал русскую грамматику с беларусской. Языки похожие, а грамматика - нет. Но это несчастье мне очень пригодилось после окончания 8 классов.
Родители, понимая, что меня, такого придурка и тупицу учить дальше бесполезно, решили каким-то образом устроить в техникум. Для подстраховки для меня взяли репетитора по русскому языку. Но всё тщетно. Я в течение лета дважды поступал в 2 техникума.
4. И дважды провалил экзамен по русскому языку. Диктант написал на 2 и на 3. Меня никуда, слава богу не приняли.
Вспомнил. В первых классах до 6-го мне не было равных в школе по математике. У меня даже кличка была Лобачевский. В школе считали гением математики, а дома последней тупицей. То, что я не поступил в техникумы и вернулся в 9 класс - это для всех было неудача и позор. Особенно, для учительницы русского языка и литературы Аллы Ивановны Яшковой. Она была нашей классной руководительницей и мамой моего одноклассника Вити. Лидера нашего Б класса. И первого, кто стал мужчиной ещё в 13 лет. В нашем классе он всеми признавался лучшим. (Закончил военное среднее училище. В 30 лет в пьяном виде на мотоцикле врезался в столб. Выжил. Но стал пьяницей и инвалидом и попрошайкой на иждевении жены, тоже моей одноклассницы).
Не поступив у техникум и училище, я вернулся в школу. И это было для меня опять подарком судьбы. 9 класс Б, в котором учился я объединили с аристократическим классом А. А в этом классе учились дети элиты города. Многие из них - из Ленинграда. В Пинске были два очень важных военных объекта: окружной госпиталь и матросская школа. В этих двух заведениях оседали старшие офицеры перед выходом на пенсию и возвращением к себе домой через 25 лет. Одна из таких семей была наши соседи по двору Замалины. Оба родителя врачи. Он военный рентгенолог, она врач микробиолог. Так себе врачи. И 2 некрасивые девочки-дочки. Которым для общего развития, нужен был какой-нибудь приличный мальчик. Лучше рядом никого не нашлось. Поручили мне. Удача. Я очень много времени проводил у них в доме и в семье. И стал очевидцем других, более человечных и более дружественных семейных отношений.
Хочу ещё кое-что вспомнить из детства. В классе учился полный мальчик Азар. Мама еврейка. Папа иранский армянин. Мама заведующая детским садом. Папа классный скрипач-музыкант в прошлом, был завучем единственной в городе музыкальной школы и дирижёром нашего школьного хора. Хор у нас в школе - это был элитарный клуб. И гордость города. В хор отбирали, как в израильскую армию всех. Начиная с пятого или шестого класса. Уже не помню. Проходили отбор только те, кто "умели" петь. Или не боялись раскрывать рот. Меня не взяли. Плохо пел на прослушивании. Уже тогда, в экстримальных ситуациях я очень сильно терялся и забывал всё, что умею делать. И не делал или делал плохо. Но Азар однажды, когда был у меня в гостях, случайно услышал, как я отлично и горомко пою, когда не стесняюсь. Он поговорил со своим папой и меня по блату в хор приняли. Через 3 дня я стал солистом и до окончания школы был солистом лучшего в Брестской области школьного хора. Это была удача. Но это событие меня сблизило с Азаром и ещё одним парнем. Он тоже пришёл в наш класс в конце 9-го. Из суворовского училища. Гарик. Почему я о них пишу. Сейчас узнаете.
Перед выпускным школьным вечером я разбил окно в нашей квартире. Боясь встречи с злым и расерженным отцом, - я в очередной раз нарушил его приказ и пришёл домой позже назначенного срока. Решил тихонько залесть через окно. Но увы. Тихо не получилось.
Мы тогда уже год как, жили на первом этаже в благоустроенном многоквартирном 4-х этажном доме. В квартире со всеми удобствами. Получить квартиру родителям помогло и то, что у меня с года тяжёлая форма бронхиальной астмы. Так, вот, я накануне разбил окно. И папа пригрозил мне: "не вставишь стекло - на выпускной не пойдёшь". А так, как в бессердечность и агрессивность своих родителей я помнил с раннего детства. То воспринял это как приказ, и неизбежность. Единственная возможность попасть на выпускной - это купить где-то стекло и вставить в течение дня.
Азар попросил Гарика, а Гарик уже сам к тому времени ездил на родительской "Победе", чтобы мы поехали на рынок купили стекло и привезли его домой. Мы так и сделали. Нам невероятно повезло. Вернее мне. Мы нашли и купили оконное стекло. В 1967 году - это было чудо.
5. Но дальше произошло ужасное событие. По дороге ко мне домой, Гарик отвлёкся и не заметил, как под машину попал мальчик, перебегавший дорогу. 6-ти летнего ребёнка мы задавили на смерть. В панике и ужасе повезли срочно ребёнка в больницу. Стекло выбросили. Уже сразу стало не до него.
Естественно. Вечером. Обстановка на Выпускном бале нашей школы была трагическая и ужасная. Все молчаливо, но определённо и понятно обвиняли в случившейся трагедии моего "ужасного" папу и меня. Очень жалели Гарика и его родителей. Которые из-за нас с папой попали в такую беду. О ребёнке погибшем, почему-то не очень переживали. И я и папа, такое положение вещей воспринимали, как должное. И считали себя очень виноватыми. Есть такая десткая русская народная сказка про Волка и лису. Битый не битого везёт. Одни всю жизнь при любых обстоятельствах даже в своих ошибках и действих обвиняют других. А другие всю жизнь принимают молчаливо, и как должное чужие грехи на себя. И расплачиваются за чужие долги. Так небольшое отступление. Навеяло. Пасха на дворе.
Но эта страшная история, которая для Гарика обошлась без последствий (его папа главный бухгалтер горпищеторга решил этот вопрос быстро), отразилась на наших отношениях. Они стали хуже, но каким-то образом теснее и ближе. Нас троих объединило общее преступление. Мы ведь знали, что Гарик 100% виноват. Погиб 6-ти летний ребёнок. Косвенно из-за меня. Эта смерть тоже на моей совести.
Так, плетясь за Гариком и Азаром, я оказался в Ленинграде и также, как и они, поступил самостоятельно в санитарно-гигиенический интитут. Непонятно как, но написал сочинение на тройку. Тогда этого для поступления мальчика в медицинский институт было достаточно. В этот же институт аоступила и одна моя одноклассница. Корни родителей, которой были в Ленинграде. Сейчас она декан одного из факультетов Сан-Гига и профессор.( Азар и Гарик со своими семьями живут в США).
Обучение в институте это было не то, к чему я всю жизнь готовился. Я уж неговорю о моих родителях. Для всех родстаенников это вообще был шок. Я же ведь в семье был "козлом отпущения".
6. После зимней сессии меня из института отчислили. Кстати как и Азара. Но из киноинженеров. Ему как-то удалось взять академку. В это время у него умирает его отец. В 63 года. А Азару было 18 лет. Я и Азар вернулись в Пинск. И я устроился грузчиком на молокозавод. Вся родня была счастлива. Справедливость восторжествовала.
И учителя из школы поставили диагноз: "Дурака устроили за деньги в институт. А он даже не смог удержаться". Позор для всей школы. Потом И я и Азар летом вернулись в Ленингад. Я опять поступил в институт. Но педиатрический. В этом году впервые ввели вступительный экзамен по биологии. К которому я конечно, не готовился. Так я, женившись или меня женили, думаю, что второе справедливее, на 3-м курсе на Лениградке - остался в городе на Неве навсегда.
Больше я в Пинск не возвращался. А что было дальше "хорошего" и "удачного" это уже другая, не менее синусоидальная история.
Поделюсь потом.
<
